Станислав Рассадин, литературный критик, литературовед
Преступным и привлекательным назвал двоюродный племянник Лев Николаевич (заметим «и», а не «но», что вроде бы странно для старого моралиста) дядю Фёдора Ивановича, известного под именем Толстого-Американца.
Откуда прозвище?
Дело в том, что Фёдор Толстой хоть и был офицером Преображенского полка, но попал туда, кончив Морской корпус; а потому — как и по причине характера, который, очень смягчив, можно назвать беспокойным, — мог отправиться в 1803 году в кругосветное плавание с Крузенштерном. И на беду его, потому что житья славному мореходу с той минуты не стало. Мало того что Толстой затеял картёж и попойки — он пустился в самые изощрённые шалости. То, напоив корабельного батюшку, припечатал его бороду к полу казённой печатью, а когда священник проспался, напугал его тем, что ломать печать воспрещено: пришлось остричь бороду. То насолил самому Крузенштерну, чего-то с ним не поделив: затащил бывшую на корабле обезьяну <...> в капитанскую каюту, на глазах у неё залил чернилами лист бумаги, порвал и — удалился. А понятливый зверь принялся, как ему и положено, обезьянничать, подражать действиям безобразника и уничтожил все записи Крузенштерна.
После чего тот, не стерпев хулиганства, и высадил Толстого на одном из Алеутских островов, на Аляске, которая именовалась тогда Американскими колониями России.
Фрагмент из книги Станислава Рассадина «Русские, или Из дворян в интеллигенты».
Преступным и привлекательным назвал двоюродный племянник Лев Николаевич (заметим «и», а не «но», что вроде бы странно для старого моралиста) дядю Фёдора Ивановича, известного под именем Толстого-Американца.
Откуда прозвище?
Дело в том, что Фёдор Толстой хоть и был офицером Преображенского полка, но попал туда, кончив Морской корпус; а потому — как и по причине характера, который, очень смягчив, можно назвать беспокойным, — мог отправиться в 1803 году в кругосветное плавание с Крузенштерном. И на беду его, потому что житья славному мореходу с той минуты не стало. Мало того что Толстой затеял картёж и попойки — он пустился в самые изощрённые шалости. То, напоив корабельного батюшку, припечатал его бороду к полу казённой печатью, а когда священник проспался, напугал его тем, что ломать печать воспрещено: пришлось остричь бороду. То насолил самому Крузенштерну, чего-то с ним не поделив: затащил бывшую на корабле обезьяну <...> в капитанскую каюту, на глазах у неё залил чернилами лист бумаги, порвал и — удалился. А понятливый зверь принялся, как ему и положено, обезьянничать, подражать действиям безобразника и уничтожил все записи Крузенштерна.
После чего тот, не стерпев хулиганства, и высадил Толстого на одном из Алеутских островов, на Аляске, которая именовалась тогда Американскими колониями России.
Фрагмент из книги Станислава Рассадина «Русские, или Из дворян в интеллигенты».
Ещё материалы этого проекта
Под «Скоро-очень-скоро-мы-построим-город» мы должны были радостно выбежать на сцену, приветственно помахать заранее выданными цветуёчками...
08.03.2013
Готовясь к битве, мы три дня провели за гаражами, затачивая стрелы красным кирпичом и продумывая план операции. Стрелы научил меня делать папа — вряд ли он думал о травмоопасности.
14.12.2012
Я уже три года как учился кататься на лыжах. Кое-чему научился, и наступил наконец тот самый день, когда мне вручили лыжи «Эстония»
20.12.2013
Сегодня у меня седьмой День рождения, и мне дарят её — мою первую Барби. Она совершенство. Правда, волосы, кажется, длинноваты и неестественны. Но я знаю, что делать!
22.02.2013