«У нас больше нет ориентиров…»

«На стороне ребёнка» написана в 1985 году врачом, неврологом-психиатром, психоаналитиком, прошедшим 40-летний путь от санитарки до доктора философии.
Франсуазе Дольто было тогда около 80 лет. Несмотря на доступный язык, это не самое простое чтение. Почти каждый абзац заставляет задумываться. Среди трудов, посвящённых детству и психоанализу, эта книга выделяется чёткой структурой, интонацией и содержательной исторической рамкой. Она построена как размышление-рассуждение, объяснение, ответы на вопросы.

Каким образом воспитателю в 1984 году научиться с большим, нежели его предки, уважением относиться к желанию ребёнка?

Прежде всего, ребёнок должен перестать служить средством самоутверждения для взрослого. Нужно, чтобы желания взрослого полностью были устремлены на жизнь сообща с другими взрослыми, и чтобы он, не смущаясь разницей между взрослыми и детьми, помогал малышу, который находится на его попечении, стать самим собой в окружении его собственной возрастной группы. Воспитателю при этом придётся всё чаще и чаще делать выбор в пользу неизвестного, доверять всё более непредсказуемой эволюции. У нас больше нет ориентиров, нет материала для сравнений. Для 15-летнего юноши 35 лет — уже старость. А воспоминания бывалых бойцов становятся всё более неуместными. «Да я в твои годы…» Но с какой стати сравнивать его в его годы с каким-то древним стариком? Сейчас мы находимся в непостижимой ситуации, потому что понятия не имеем, в каком обществе будет жить ребёнок, который развивается сегодня, — тем более что современные средства коммуникации всё время ускоряют процесс социальных перемен.

Франсуаза ДольтоО чём эта книга? О формах человеческой жизни, о том, что чувствуют и переживают взрослый и ребёнок, о том, что на каждый ответ есть новый вопрос, который ставит жизнь. И мы снова должны искать ответ. О взрослых, которые не понимают своих детей, оттого что не понимают самих себя, полны страхов, «не живут», воспроизводят пустые формы отношений. О том, что обычная современная жизнь не обеспечивает психологически здорового, целостного развития ребёнка. О ребёнке и самом главном для него: его теле, жизненном пространстве, безопасности, автономности, понимании, фантазии.

Психоанализ обнаружил то, что можно называть «генетической солидарностью». Оказалось, что события, которые произошли в семье человека, пускай даже до его рождения, когда он был зародышем в материнской утробе, — если его мать страдала от них и у неё не было никого, с кем она бы могла об этом поговорить, — эти события способны вызвать у этого неродившегося младенца невроз. Этот ребёнок своим телом будет выговаривать страдание, которое убила в себе его мать. Стало быть, он живёт под воздействием невысказанного страдания свой матери. Психоанализ — и особенно детский — позволяет понять солидарность поколений под пагубным воздействием некоторых травм, стрессов или под живительным воздействием эмоциональных встрясок, успехов, радостей.

Книга многоплановая и парадоксальная, она опровергает привычные стереотипы восприятия многих понятий и явлений. Дольто интересует всё: от образа ребёнка в художественной литературе до истории возникновения общественных институтов (например, школ), от анализа эволюции общественного сознания и психологических потребностей в разных формациях (феодальных, потом буржуазных, индустриальных) до языка желаний, проявленного в современной культуре. Она рассматривает любую психологическую реальность, будь то детская сексуальность, чувство вины, потребность в безопасности и пр., не только с точки зрения психоаналитической теории индивидуального развития, но и в культурно-исторической перспективе.

Для переживания чувств, сопровождающих отношения между людьми, у ребёнка остается куда меньше простора, чем прежде; он стал гораздо ближе к родителю и родительнице — они ему и кормильцы, и воспитатели. Прежде они вообще были не кормильцами, не воспитателями, а коллегами по трудовым и представительским ритуалам. Он действовал, как они, по отношению к миру, по отношению к пространству, а между ними стояло много взрослых-заместителей — с ними он проигрывал свои чувства и свою инцестуозную сексуальность, которая посредством переноса переходила на людей из родительского окружения. Существовали и такие отдушины, как карнавалы, маскарады.

Эти праздники приносили вседозволенность неосознанных сексуальных стремлений, скрытых под маской, по меньшей мере, раз в году, — в Северной Европе были два дня в холодное время года, масленица и средопостье, когда родственники и соседи, жившие бок о бок, ощущали свою анонимность: лица скрывались под масками, и можно было переживать сексуальные желания, игры, фантазии, а иногда и осуществлять их, не отождествляясь с ними, — на то и масленица.

Сегодня последний день карнавала считается праздником отцов и превратился в чисто рекламное мероприятие по продаже всяких безделушек… В нашем обществе несомненно происходит куда большее подавление желаний, чем раньше. В том числе и на уровне детей. Похоже, что в былые времена не было таких, как сейчас, запретов на сексуальные игры, ни между детьми (кроме как между братьями и сёстрами), ни между детьми и взрослыми (кроме как с родителями).

Некоторые темы, затронутые в этом семисотстраничном труде, кажутся чисто профессиональными. Например, вопрос об исторической или символической интерпретации наследия Фрейда. Но именно они были ключевыми для науки XX века, ими дышали и о них спорили психологи в Европе, в частности, во Франции.

Франсуаза Дольто со своими детьмиВ России, где психоанализ не имеет своей школы, специалистов, которые так глубоко понимают ребёнка и на таком уровне работают с его проблемами, — единицы. Поэтому особенно ценной кажется книга, в которой разбираются типичные ситуации и ошибки в отношениях взрослых и детей, а также открыто говорится о многих вещах, которые до сих пор шокируют обывателя.

Воспитывать ребёнка — это значит информировать его заранее о том, что ему докажет опыт. Если взрослый заранее объяснил, что, нарушив правило обращения с предметом так, как это сделал ребёнок, он и сам подвергся бы той же самой опасности, — в этом случае ребёнок не чувствовал бы себя униженным и виноватым.

…Парадокс нашей эпохи, страхующей от всякого риска: дети и молодежь становятся всё более уязвимыми, потому что у них отсутствует опыт, приобретаемый изо дня в день.