Конец каникул. Вот уже две недели четверо детей сидят у меня на голове дома. К вечеру от постоянного «мам» я превращаюсь в трицератопса (спасибо сыну за обогащение моего словаря) — нет, в кватроцератопса, и готова каждого забодать отдельным рогом.

Наш five o’clock начинается в пять утра с двух бутылочек кефира. А дальше, как в «Алисе в Стране чудес», все только пересаживаются за столом. В конце концов съедается всё, даже молочный суп и капуста брокколи. Сколько раз за каникулы я вспоминаю приговское: «Только вымоешь посуду, глядь — уж новая лежит». Они знают его наизусть.

— Дети, пойдём гулять! На горку сходим!
— Нет, там холодно.
— Нет, там народу слишком много.
— Нет, там нет никого.
— Нет, ты не купила мне круглую ледянку, без неё не пойду.
— Нет, с двойняшками не пойду, они у меня снегокат отбирают.
— Нет, пойдём с двойняшками, я с ними буду кататься.
— Нет, я с ними буду кататься.

Нет, конечно, можно отправить детей, например, в лагерь. Мы один раз попробовали. Со старшим. Он у нас крепкий, и его как-то меньше всех жалко. Лагерь казался нам вполне приличным, к тому же часть стоимости оплатил соцстрах. Именно эту часть мы потратили на телефонные переговоры с сыном об ужасах лагерной жизни. Сэкономить не удалось. Зато теперь можно пугать: «Вот будешь плохо себя вести, опять поедешь. Там как раз скидки для бывалых!» Действует безотказно.

Но есть в каникулах и приятные моменты: не надо делать уроки, собирать портфель, искать одинаковые носки и пропавшую шапку. Вставать не надо в семь утра. Можно встать в 7.15, отогнать детей от компьютера — пусть уж лучше телевизор смотрят, — сдать младших старшим и спать ещё некоторое время. А потом опять отогнать всех от компьютера.

Это чисто каникулярное бедствие. В обычные школьно-садовские дни на компьютер времени не хватает. Жизнь расписана по минутам: уроки, кружки, прогулка, сон. Но тут он берёт свое. «Зачем вы меня родили, если не даете играть?» — вопрошает старший. «И меня не надо было рожать», — поддакивает младшая. Двойняшкам пафос Иова пока чужд, но и они пытаются протиснуться к экрану. За 15 минут игры большие готовы мыть две раковины посуды, за полчаса — гулять с младшими, за час — внимание! — учить английский. Это пугает.

Но самое ужасное – это, конечно, ёлки. Слава Богу, они бывают раз в году. Нам как многодетным ёлок полагается много. Кремль, театр Сац, Мэрия, Музей на Поклонной горе, Китайский цирк и Цирк на проспекте Вернадского, театр на Таганке. Одни билеты мы отдаём, о других забываем, но на остальные ёлки приходится идти и получать подарки. О, эти пластмассовые изделия с шоколадной начинкой — порождение советской полуголодной фантазии и кошмар современного родителя аллергиков. Ну почему в наши тучные времена никто не додумался класть в подарки не конфеты, а ручки. Их много не бывает.

А были такие планы: на лыжах покататься, на коньках, в Дарвиновский музей сходить, в гости. Ничего не успели. Даже детские книжки с Non-fiction не все прочитали. Как в том анекдоте: куры уже сдохли, а ещё столько идей оставалось.