Наивные школьники думают, что это однажды закончится. Останется в прошлом страх опоздать, забыть домашнее задание и сменную обувь, не подтянуться на перекладине нужное число раз, не решить за сорок пять минут все задачи контрольной. Они уверены, что первоклассница с колокольчиком, вдоволь накатавшись на одиннадцатикласснике, отпустит его в свободную жизнь, и там всего этого не будет. Сны о заваленном экзамене будут сниться все реже, запах физкультурной раздевалки навсегда выветрится из головы. И никто не решится сказать опьяненному грядущей свободой одиннадцатикласснику, что главная встреча со школой ему еще предстоит. Что до сих пор он был в школе клиентом, а следующий срок ему придется оттрубить в качестве обслуживающего персонала. Когда уйдешь со школьного двора? Честный ответ: никогда. Призовая игра вот-вот начнется.

Самый бесправный человек в школьной иерархии — родитель. Школа, на самом деле, не место, где мучают маленьких детей, а аппарат насилия над родителем. Ребенку всего-то нужно после очередного напоминания сделать домашнее задание и проснуться с четвертой попытки к первому уроку. Даже не выполняя этих нехитрых обязанностей, ребенок ничем особенно не рискует — максимум схлопотать замечание в дневник. Родитель обязан обеспечить побудку ребенка, иной раз в трех экземплярах, упаковать три термоса, девять перекусов и шесть экземпляров бессменной сменной обуви, следить за выполнением домашних заданий, по первому зову являться на рандеву к завучу и директору, изготавливать в промышленных количествах барабаны и скворечники (ни для кого не секрет, что школьные проекты выдумываются специально, чтобы обеспечить родителю содержательный досуг на выходных) и поддерживать школу во всех бесконечных начинаниях.

В школе нашего младшего сына все родители перед зимними каникулами получают наряд вне очереди билеты на новогодний концерт. Заплатив 25 долларов с носа, родитель обретает право поучаствовать в комплексном мероприятии. Привести ребенка строго к девяти утра на репетицию в районный концертный зал, забрать его оттуда в пять часов, за сорок пять минут накормить, выкупать, переодеть в концертный костюм и привести на генеральную репетицию, потоптаться час на морозе и к семи часам явиться туда уже не в качестве шофера, а зрителем, чтобы торжественно поздравиться с наступающим новым годом.

Всякому родителю известно, что школа своего рода бермудский треугольник, затягивающий в свою пучину перчатки, шапки, спортивные штаны и учебники химии. Если ребенок случайно принес из школы два кроссовка, они, скорее всего, непарные, причем оба чужие. Утром ребенку вновь понадобятся перчатки, шапки, спортивные штаны, учебники химии и парные кроссовки. На этот случай родителю предлагается завести перчатковое дерево: срываешь перед школой свежую пару, а под вечером оно вновь сгибается под тяжестью носков. Кстати о деревьях. Когда наш старший сын был в средней дошкольной группе, я получила от него в подарок на День матери мандариновый побег, за которым честно ухаживала до второго класса — школа требовала отчетов и фотографий.

Пройдя с ребенком весь путь от первого класса до выпускного, родитель преодолевает изощренную полосу препятствий. Это испытание выпадает на нашу долю неспроста: оно помогает нам оценить подвиг наших собственных родителей. Когда я поступала в первый класс, прилавки были пусты, а моим родителям за три дня до начала учебного года велели закупиться венгерскими ручками и гигантскими ластиками-мутантами, которые раз в несколько месяцев выбрасывали в доме архитектора. И сегодня, объезжая злачные места в поисках очков для лабораторных работ по физике, я вспоминаю, как от моих родителей физик потребовал дефицитную проволоку в тот самый год, когда очередь за сахаром приходилось занимать с вечера. В такие минуты во мне просыпается благодарная дочь.