Картины XIX века теперь висят в здании по соседству. Здесь на первом этаже можно познакомиться с искусством от Делакруа до Бастьен-Лепажа, а на втором — со знаменитой московской коллекцией картин импрессионистов. Ее-то непременно жаждут увидеть родители. Однако не спешите — яркие шедевры отнюдь не предназначены для детского глаза. Ведь любому ребенку, особенно если речь идет о малышах, в первую очередь интересен сюжет картины; через содержание воспринимаются и разнообразные эстетические категории. Можно сколько угодно рассказывать своему чаду о живописной фактуре мазка, эффектах солнечного освещения или новаторской композиции импрессионистов, даже в самом адаптированном варианте, — вы едва ли найдете отклик в его сердце.

По этой причине с малышами лучше всего отправиться на первый этаж Галереи — кстати, это вообще, наряду с Египетским залом, одно из лучших мест для малолетних любителей искусства. Сюжеты здешних картин доступны и занимательны: вот лодка с потерпевшими кораблекрушение качается на волнах (Делакруа), вот жутковатый карнавал Гойи (рассмотрите, так ли он похож на праздник), а за ними — прелестные пейзажи барбизонской школы. Прекрасные речные пейзажи Добиньи — ради них он построил мастерскую прямо в лодке, путешествовал по рекам и писал закаты и восходы, отражающиеся в воде. Камиль Коро и Диас де ля Пенья, наоборот, предпочитали работать в лесу и на деревенских проселках — на их картинах французская природа очень похожа на российскую глубинку. Обратите внимание, что эти художники предпочитают утренние и вечерние часы, дождливую, сумрачную погоду, когда по небу бегут серые облака, а дороги и лесные опушки раскисают от влаги. А вот их коллеги, Шарль Эмиль Жак и Констан Тройон, наоборот, изображают на своих полотнах бодрых и жизнерадостных животных, всяких овечек и собачек, которых так любят рассматривать малыши.

В следующих залах не меньше занимательных историй: ужин марокканских укротителей змей, страшный дядька, бреющий голову в восточной цирюльне, человек на верблюде, задумчиво созерцающий вечерний Нил, дети, выбегающие из школы, свадьба молодых французов и тому подобные сюжеты. Отдельного внимания заслуживает внушительное полотно Бастьен-Лепажа «Деревенская любовь» — задумчивая парочка степенно выясняет отношения на фоне сельской идиллии. Попробуйте использовать популярный в западных музеях прием — представьте вместе с ребенком, о чем говорят меж собой эти люди (можно даже разыграть небольшую сценку). А заодно обратите внимание на множество зеленых оттенков, которые использовал автор, — здесь-то и следует аккуратно начинать разговор о том, что художники конца XIX века думали не только о сюжете картины, но и о том, как должно выглядеть настоящее художественное полотно. Огромный холст в последнем зале первого этажа — «Дым окружной парижской железной дороги» Луиджи Луара. Рассмотрите его подробнее — с какой фотографической точностью художник воспроизводит урбанистический пейзаж.

Теперь, когда ребенок достаточно подготовлен, поднимайтесь на второй этаж. Здесь также постарайтесь сосредоточиться на игровых моментах, не пытайтесь объяснить, что импрессионистов нужно смотреть, «потому что это красиво», лучше отталкивайтесь от фактов. Например, расскажите о том, как Дега прокрадывался за кулисы, чтобы нарисовать танцовщиц во время репетиций или отдыха и категорически отказывался изображать их при полном параде, во время выступления на сцене.

Если ваш ребенок — внимательный, попробуйте рассмотреть «Завтрак на траве» Клода Моне, чтобы обнаружить, что вся толпа, закусывающая на природе, состоит из трех персонажей, позировавших мастеру в разных ракурсах и позах. С малышом посчитайте кувшинки, плавающие в пруду, ребятам постарше покажите два вида Руанского собора и спросите, который из них нарисован в полдень, а какой на закате? Парадокс в том, что залитый яркими солнечными лучами собор — это как раз закатный вариант, когда солнце резко освещает западный портал храма.

В следующем зале вас поджидает Ренуар — художник, мягко говоря, недетский. Но все же пару вещей можно посмотреть. Это, например, «Девушки в черном». Прежде всего убедитесь, что никакой черной краски тут нет вовсе — импрессионисты принципиально не пользовались этим цветом, считая, что его не существует в природе. Они, кстати, и вообще не смешивали краски на палитре, а работали с чистыми цветами, которые уже непосредственно на холсте по-разному смешивались друг с другом. Интересно, сколько всевозможных цветов и оттенков использовал Ренуар, чтобы написать так называемых «Девушек в черном»? Попробуйте сосчитать.

Здесь же обратите внимание на интересную и непринужденную композицию — создается ощущение, будто одна девушка позирует перед фотокамерой, а другая случайно вошла в кадр и ее фигура получилась слегка обрезанной. Такая картина больше похожа на современную фотографию — именно современную, потому что композиция фотографий XIX века всегда тщательно продумана и выстроена. Заодно оцените соседнюю работу — портрет актрисы Самари, которая сидит в своей гримерке, но буквально через секунду вскочит и поспешит на сцену. Вот в этой-то способности ухватить и запечатлеть момент из чьей-то жизни и заключается неповторимый импрессионистичный талант Ренуара.

Напоследок загляните в следующий зал и посмотрите полотна Жоржа Сера и Альфреда Сислея, созданные в технике пуантилизма. Эти «рассудочные импрессионисты» с математической скрупулезностью разбивают картину на множество живописных точек, которые вблизи похожи на разноцветную кашу, но с определенного расстояния складываются в четкий рисунок. Это последний всплеск импрессионизма, за которым начинается новая эпоха и новые, гораздо более радикальные художники.