Ритм для детей — важнейшая составляющая жизни, все младенцы любят стихи, потешки, песенки. Но, вырастая, большинство детей теряет интерес к стихам. И даже обязательный стихотворный минимум из школьной программы для многих становится проблемой. Как сохранить любовь к поэзии? Современные поэты дают советы и рекомендации.

Артур Гиваргизов

Даша, вы говорите, у маленького ребенка ритм жизни совпадает с ритмом стихотворения? Да, здорово. А в школе стихотворение может быть интересной игрой (слов, смыслов). А после всех институтов ритм жизни опять совпадает с ритмом стихотворения. И зачем надо было так долго учиться, если нет ничего прекрасней магазина «Детский мир»?! Школьники – очень симпатичные люди. Надеюсь, они прочитают в моих стихах, какие они симпатичные. Нет, я не в лоб. Я не могу, Даша, так вот прямо признаться вам в своих больших чувствах. Я дергаю за косичку. У вас есть косичка?

Можно спать на математике,
На ботанике и русском.
На уроке физкультуры
С непривычки, правда, узко,
Твердо и высоковато —
Давит все-таки турник, —
Я подкладываю вату
И почти уже привык.
Птицы спят на ветках, куры…
Мухи спят на потолке…
На уроке физкультуры
Спит Андрей на турнике.

Книги Артура Гиваргизова: «Как-то я летел с рябины» (ИД Мещерякова, 2011), «В честь короля» (Время, 2011), «Генералы» (Самокат, 2011), «Записки выдающегося двоечника» (Эгмонт Россия Лтд, 2012), «Как со взрослыми» (Время, 2011), «Когда некогда» (Самокат, 2012).

Сергей Махотин

Я свою новую поэтическую книжку («За мелом», ДЕТГИЗ, 2011) попытался выстроить как автобиографическую. Это повесть о ребенке, который сначала был маленький, потом пошел в школу. Заканчивается книга 6−7 классом, когда главный герой встречается со взрослыми проблемами, пытается их решить, размышляет о них.

Художница сделала книжку в трехцветной гамме. Первый раздел — в зеленых тонах. Это цвет лета, первых открытий. Во втором разделе — больше синих красок. Синий — цвет размышлений, раздумий. Третий — красный, тревожный, когда ребенок понимает, что в жизни все не так благополучно, как родители когда-то ему обещали.

Когда я пишу, я не особенно думаю, для какого возраста мои стихи. Главное не сфальшивить в интонации. Ведь в любой книжке ребенок пытается узнать самого себя. Когда я встречаюсь с детьми, я с ними занимаюсь. Мы читаем стихотворение, и я спрашиваю, например, а как бы ты поступил на месте мальчика, которого выгнали из класса, что бы ты почувствовал?

Я ловко строил рожи,
Учителя дразня.
Но выгнали Сережу
За дверь, а не меня.

Он помолчал с минуту
И лишь пожал плечом…
Учитель перепутал,
А я-то здесь при чем!

Теперь на задней парте
Я тише всех сижу.
Материки на карте
Прилежно нахожу.

Но друг стоит за дверью.
Что я ему скажу?..

Нужно прислушиваться к интонации ребенка, к разговору, но при этом ни в коем случае не подстраиваться под его лексику, не заигрывать с ним. К сожалению, многие пытаются писать книжки и вообще говорить с детьми на их жаргоне, но это тупиковый путь. Нужно чувствовать в себе хорошего ребенка, который умеет говорить.

Родителям должно быть в первую очередь самим интересно то, что они читают ребенку. Общаться с ним на уровне игры, любви, хороших иллюстраций, наконец.

Из поэтов, которые могли быть интересны школьникам, я бы порекомендовал Валентина Берестова. У него есть целый цикл стихов «Школьная лирика». Еще бы назвал Марка Вейцмана, который сейчас живет в Израиле, но что-то из его поэзии выходило еще в советское время. Его книга «Пора каштанов» держится на очень серьезном нерве, в ней есть по-настоящему трагические вещи.

Марина Бородицкая

Конечно, трудно привить любовь к поэзии человеку, которому в детстве стихов не читали. Маленьким детям обязательно нужно читать стихи, это им и для здоровья, и для роста необходимо. Лучше всего начинать с Корнея Чуковского. Он прямо за руку ребеночка вводит в сокровищницу мировой поэзии со всем разнообразием ее спасительных ритмов и размеров. Ритм — это вообще такое мощное защитное поле, которое создает вокруг себя читающий стихотворение; и слушающих оно тоже «укрывает». Или, если хотите, это такая прививка на всю жизнь, и лучше Чуковского ее никто не сделает. Потом можно уже переходить к другим поэтам, у нас их много, хороших и разных. Кроме Самуила Маршака и Агнии Барто, есть еще Валентин Берестов, Борис Заходер, Эмма Мошковская, Ирина Пивоварова, Юнна Мориц… А Вадим Левин с Ренатой Мухой вообще специальную книжку написали, «Между нами», как с малышом читать стихи и в них играть.

У каждого поэта свои любимые ритмы, у каждого ритма свое психологическое состояние. В этом кроется целительная сущность поэзии. Мы с Жанной Переляевой в своей «Литературной Аптеке» на Радио России называем поэзию «аптечкой первой помощи». Когда проговариваешь про себя стихи, которые помнишь наизусть, ты уже не умираешь, например, от одиночества или неразделенной любви. Такая аптечка у каждого своя, она составляется где-то лет до двадцати, потом уже трудно становится запоминать стихи. Хотя пополнять свою аптечку все равно можно и нужно. А ритм, повторяю, самый древний и действенный компонент лечения — тот, что роднит поэзию с шаманской пляской. Обо всем этом мы недавно подробно говорили на очередном семинаре «Детские книги в круге чтения взрослых», который так и назывался: «Ритм — лучший толкователь содержания».

Не решается задачка — хоть убей!
Думай, думай, голова, поскорей!
Думай, думай, голова,
Дам тебе конфетку,
В день рожденья подарю
Новую беретку.
Думай, думай — в кои веки прошу!
С мылом вымою тебя!
Расчешу!
Мы ж с тобою
Не чужие друг дружке.
Выручай!
А то как дам по макушке!
Новая книга Марины Бородицкой: «Амур на подоконнике. Стихи о любви» (КомпасГид, 2013) — уже совсем не детская, она скорее подходит для подростков 14−16 лет. Для более раннего возраста подойдут «Лунный заяц» (КПД, Эстония, 2012), «На кого же он похож» (Астрель, 2012), «Прогульщик и прогульщица: Стихи для детей и не только» (Самокат, 2010), «С музыкой и пением» (Арт Хаус медиа, 2011), «Щенок Мартын и другие» (Эксмо, 2012).

Герман Лукомников

«Стихи нам что-то говорят. / Но не всегда. / Не всем подряд», — уверен Борис Заходер, и я с ним согласен. Чтобы понять стихотворение, нужно его прочесть, во-первых, вслух, во-вторых, медленно, в-третьих, дважды.

Иду
И дую.
То есть это ветер
Дует.
И дождь
Идет.
А я
Иду —
И думаю.

Книг у маргинального Германа Лукомникова выходит, к сожалению, совсем мало. Но если вам удастся добыть его «При виде лис во мраке» (Самокат, 2011) или «Мы буковки» (А и Б, 2001.), то вам и вашим детям по-настоящему повезло.

А еще небольшой совет от Букника-младшего: если вы хотите, чтобы ваши дети любили стихи, водите их на встречи с современными поэтами. Все, о ком мы говорили сегодня, невероятно обаятельны и прекрасно умеют найти общий язык с детьми.