Наверное, тебе покажется, что так не бывает.

Если уж твоя школа находится у мусоросжигательного завода, учителя бьют учеников почём зря, а те собачатся между собой — то и дальше всё будет в том же духе: тебя будут бить, ты будешь собачиться, а в конце концов и совсем ссобачишься. Но в книге японского писателя Кэндзиро Хайтани (1934-2006) сюжет развивается иначе. В школу попадает молодая учительница, сразу после университета, она не знает, как общаться с детьми, не понимает, что дети кошмарны, и это непонимание даёт ей силы бороться с несправедливостью и жестокостью.

«Взгляд кролика» — это книга, в которой о кролике нет ни слова. Её название отсылает к японской поговорке: «Не надо быть Буддой, чтобы заглянуть в глаза кролику и увидеть мир его глазами». Кэндзиро Хайтани заглядывает в глаза детей и видит не волшебный мир анимэ, а обычную японскую школу, в которой и детям, и взрослым очень сложно понять друг друга. Но они пытаются.

Пролог

В этой истории, в истории Тэцудзо, всё начинается с мух.
Классная руководительница Тэцудзо, молоденькая Фуми Котани, совсем недавно вышла замуж — со дня её свадьбы прошло всего десять дней. Котани-сэнсей только-только окончила университет и чувствовала себя в школе не больно-то уверенно. Выходка Тэцудзо ужаснула её.
Чуть не сорвав дверь с петель, она влетела в учительскую, и её вырвало. А потом Котани-сэнсей заплакала.
Обеспокоенный завуч поспешил в класс. Уже с порога он увидел Тэцудзо, который хмуро стоял, глядя в одну точку. Вокруг галдели его одноклассники. Завуч заметил, что у ног мальчика что-то лежит. Поначалу он решил, что это какой-то экзотический фрукт. Но, присмотревшись, не сдержался и громко вскрикнул от изумления.
Лягушка. Это была раздавленная, лопнувшая надвое лягушка. Она ещё шевелилась и подрагивала. Её внутренности вывалились наружу и расцвели на полу красным цветком.

Кэндзиро Хайтани (1934-2006)Завуч застыл на месте и пришёл в себя только тогда, когда рядом громко заплакали испуганные девочки. Лягушку надо было срочно убрать. Завуч толкнул Тэцудзо в спину, мол, давай убирай, и тут оказалось, что у мальчика под левой ногой лежит ещё один раздавленный лягушонок…

Котани-сэнсей долго размышляла над этим происшествием.
Так жестоко мог поступить только тот, кто был разозлён донельзя.
Она вспомнила, что Тэцудзо живёт прямо за школой, на территории мусоросжигательного завода, где очень много мух. «Может быть, мальчики чего-то не поделили, когда собирали еду для лягушек?» — подумала Котани-сэнсей.
Она знала, что заводские дети, которых в школе дразнили «мусорщиками» и «вонючками», часто затевали драки с обидчиками. Однако эта версия всё равно ничего не объясняла. Ну, поспорили или даже подрались, а лягушек-то зачем убивать?
Котани-сэнсей расспросила всех учеников о том, где и как они доставали еду для лягушат. Двое ребят признались, что забрались на территорию завода, чтобы наловить побольше мух. Один из них поймал пять штук у мусорной кучи, а второй, по его словам, «охотился у домов, где живут рабочие, и поймал тринадцать мух из банки». «Тринадцать мух из банки? Интересно», — подумала тогда Котани-сэнсей, но решила, что это не так важно и переспрашивать мальчика не стала.

Хотя если вдуматься, то «тринадцать мух из банки» — это очень даже странно. Они что, все в одной банке сидели, эти тринадцать? Может, не из банки, а из банок? Понятно, что на территории завода полно всяких грязных банок, и, может быть, мальчик просто ходил и собирал из них мух, пока не набрал тринадцать штук. В общем, всё это было довольно-таки загадочно.
А между прочим, если бы Котани-сэнсей с самого начала хорошенько разобралась, что эти «тринадцать мух из банки» означают, то очень многое сразу стало бы понятным.
Мальчики сказали учительнице, что Тэцудзо с ними на завод не ходил, что он вообще ни с кем не дружит и что, когда в классе начали собирать для квакушек «живую» еду, он полностью потерял к рептилиям интерес. «И вовсе мы с ним не дрались», — заявили они в один голос.
В общем, Котани-сэнсей так ничего и не поняла.

К тому моменту, как Бундзи закричал, всё его лицо уже было в крови. Тэцудзо здорово его расцарапал. Лицо мальчика походило на тряпичную маску, размалёванную красной краской. Но на этом атака не закончилась. Улучив момент, Тэцудзо крепко вцепился зубами в руку, которой Бундзи пытался защитить лицо. Тот заорал как резаный.
Котани-сэнсей всё-таки удалось отодрать Тэцудзо от его жертвы, но, увидев белеющую в глубине раны кость, она тотчас же упала в обморок.

В учительской завуч залепил Тэцудзо такую затрещину, что тот упал. Остальные учителя не стали осуждать завуча за жестокость, ведь только что на глазах у всех увезли в больницу плачущего и истекающего кровью Бундзи. Завуч поднял мальчика с пола, поставил его на ноги и потребовал от него объяснений. Но Тэцудзо молчал. Также молча он снёс все упреки и тычки, которыми завуч пытался заставить его заговорить. Он не кричал и не плакал, так что даже сердобольные учительницы, поначалу жалевшие его, в конце концов согласились, что с таким упрямым мальчишкой добром не договоришься.
Котани-сэнсей всё ещё лежала, приходя в себя после обморока, в медкабинете, и завуч сам повёл Тэцудзо домой. Мальчик жил с дедушкой, которого все — и дети, и взрослые — звали просто «дедушка Бáку». Дома, уже при дедушке, завуч снова отчитал Тэцудзо, но тот продолжал молчать. Так ни слова и не сказал.

На следующий день Котани-сэнсей не пришла на работу. И на второй день тоже. Она появилась только на третий день после происшествия. И хотя с самого начала все в школе считали Котани-сэнсей красавицей, в тот день никто бы не назвал её красивой.
После обеда в школу пришел дедушка Баку, поговорил о чём-то с Котани-сэнсей и ушёл восвояси. Во время этого разговора молодая учительница выглядела очень озабоченной, а потом ещё долго сидела и о чём-то сосредоточено думала.
В конце дня, едва дождавшись, пока все ученики разойдутся по домам, она отправилась в больницу, где лежал Бундзи. Когда Котани-сэнсей пришла, мальчик спал. Она разбудила его и спросила про мух, которых он поймал на заводе два месяца назад:
— Бундзи, те мухи, помнишь? Они в банке сидели?
— Да, — еле слышно ответил тот.
— А банку ты зачем себе взял? Это ведь банка Тэцудзо, — строго сказала Котани-сэнсей. — Из-под китайского варенья. У неё форма такая необычная, что её сразу можно узнать. Ты туда муравьев своих посадил. Правильно?
— Да, извините, — смущённо ответил Бундзи. Котани-сэнсей смягчилась и одобрительно на него посмотрела.
— Просто я увидел банку с мухами, ну и взял её. Честное слово, я не знал, что это банка Тэцудзо.
— Потом попросишь у Тэцудзо прощения, ладно? — сказала напоследок учительница. Казалось, она приняла для себя какое-то важное решение.
На следующее утро Котани-сэнсей вызвала Тэцудзо в учительскую.
— Тэцудзо, — начала она решительно, — я хочу перед тобой извиниться. Я знаю, что ты собирал мух. Ты их ловил и сажал в банку, потому что беспокоился, что лягушкам будет нечего есть. И когда твои мухи вдруг исчезли, ты ужасно рассердился, а я тебе не помогла и даже не постаралась тебя понять. Поэтому я прошу у тебя прощения. Прости меня, пожалуйста.
Тэцудзо молчал, безучастно глядя на учительницу.