Ася Кволиек, психолог

Было мне около десяти лет тогда, я копила на ролики. Семь рублей (огромные деньжищи для ребёнка в начале 80-х) уже были собраны, и счастье, казалось, вот-вот настанет. Однако же тут у подруги случился какой-то семейный праздник, и нас отпустили в парк с аттракционами. Я взяла из копилки рубль и поклялась себе потратить из него не больше 50 копеек, но после аттракционов мы зашли в кафе «Чебурашка». И рубль прокутили весь.

Ролики снились, я лихорадочно искала способ скорее насобирать недостающие деньги. Бутылки из-под пива папа мне сдавать запрещал. А в конце каждой недели их собиралось ровно пять, я облизывалась и тихонько выла. Лимонаду мне не покупали. Моим доходом были только банки из-под майонеза, но и этот продукт мама считала крайне вредным, потому каждую банку приходилось ждать чуть ли не месяц. Силы были на исходе.

Настал мой день рождения, но я даже не мечтала о роликах в подарок, не подумайте: мама была уверена, что я на них немедленно расшибусь. И тут она посылает меня в кооперативный магазин купить палку копчёной колбасы (мне разрешалось оставлять себе сдачу, хотя денег всегда давали в обрез). Но колбаса-то продаётся на вес! Стало быть, можно попросить самый маленький батон, думала я, и ужулить немного денег… ну хотя бы рубль!

Иду в магазин мимо рынка, а навстречу цыганка с маленькой девочкой.

— Дай, — говорит, — дочери моей на газировку. Пить она очень хочет, а я бедная цыганка. — Она — бедная цыганка, я — добрая девочка, лезу в кошелёк, достаю мелочь, протягиваю.

— Дай, — снова говорит цыганка, — рубль, у тебя есть. Я его верну, но всю правду про тебя расскажу. — Без тени сомнений достаю рубль — вернёт же — и даю его.

Она выщипывает из моей головы волосок, заворачивает его в купюру, дует, что-то бормочет себе под нос и просит уже трояк. С обещанием вернуть и наворожить большую любовь. Даю и его. Тем же путем, в пользу моего вечного здоровья и богатства, из кошелька выползает пятерка.

Цыганка крутит руками, дует в кулак, шепчет что-то, просит дуть меня, я послушно выполняю ее распоряжения, но в душу уже пробирается горькое сомнение, что происходит непоправимое. Вдруг она распрямляет ладони, и я обнаруживаю, что денег в них нет. Еще через секунду цыганка растворяется в толпе вместе со своей маленькой девочкой. Всё. Роликов не будет!

От безысходности и отчаяния я сломя голову несусь домой и с порога выливаю на маму горючий поток истерики:

— Я ролики не купила, мама! У меня цыганка все деньги забрала!