Не так давно в издательстве «Детгиз» вышла книга «Я иду в школу», собравшая
под одной обложкой стихи десяти петербургских поэтов, пишущих для детей. Идея этого сборника родилась уже давно: мы все живём в одном городе и дружим, а вот так собраться вместе в одной книжке никак не получалось. Может быть, просто названия не было подходящего? И тут оно появилось — «Я иду в школу». Чего, казалось бы, проще? А вот как-то всё сразу сдвинулось, завертелось, стихи стали меняться местами, кое-какие на скорости просто выпали из книжки, другие на полном ходу в неё вскочили.

Отбирая авторов сборника, я прежде всего думал о поэтах, которые по каким-то причинам оказались несколько «в стороне от процесса», хотя их стихи совершенно замечательные. Таков Вячеслав Абрамович Лейкин — поэт парадоксов. Он написал сотни стихов, по которым можно было бы составить целый словарь иронических фраз и неологизмов… В жизни он постоянно шутит, обыгрывает слова, веселится сам и радует собеседника, и в стихах своих он тоже всё время заразительно хохочет.

В начале 70-х годов родилась особая «поэтическая школа» Вячеслава Лейкина. Он тогда вёл детскую литературную студию при газете «Ленинские искры» (естественно, её тут же окрестили «Лейкинскими искрами»). Студийцы собирались в 448-й комнате Лениздата, и из этой комнаты вышел добрый десяток современных питерских поэтов. А ещё Вячеслав Лейкин издал сборник «Каждый четверг в четыреста сорок восьмой», где подытожил опыт своей работы с юными поэтами, опубликовал их стихи, показал, какими блестящими и остроумными могут быть занятия в обычной литературной студии. В этой книге собраны сотни примеров детского стихотворчества. Вот только один из них.

Природа, звонко пробуждаясь,
Теплом и радостью полна.
И громко солнцу улыбаясь,
Повисли дети из окна.

Накануне одной из творческих встреч Лейкина мне позвонил друг-журналист (он собирался писать об этом вечере) и попросил: «Вспомни, пожалуйста, четыре строчки, по которым можно было бы узнать нашего Славу». И мне на память сразу же пришло лейкинское четверостишие «Где справедливость?»:

Кричала мама: «Просто безобразие!
Сплошные тройки! Где разнообразие?!»
Когда же я принёс разнообразие,
Она опять кричала: «Безобразие!..»

Букник-младший с удовольствием прочитал стихи Лейкина и считает, что это просто безобразие: у такого замечательного поэта до сих пор нет отдельной детской книжки.

Шумный сон

Однажды мне приснился сон:
Домой ко мне явился слон
И закричал с порога:
 — Привет от носорога!

Он простынёю вытер нос
И грустным басом произнёс:
 — В саду был страшный ливень,
Я промочил свой бивень…

Поставил бивень он к огню
И в комнате теснится.
Мне надо спать, я прочь гоню
Слона, а он всё снится.

Мне надо завтра рано встать,
Мне некогда с гостями,
А слон давай меня пытать
Вовсю слоновостями.

Он говорит, а я терплю:
Не спится — вот обида!
Тогда я сделал вид, что сплю,
А слон не понял вида.

Я стал ругать слона во сне:
 — Проклятая слонина!..
А он слонаты начал мне
Играть на пианино.

В моём же сне какой-то слон
Резвится, будто дома!
И я прервал свой шумный сон,
Не вынес я содома.

Проснулся, посмотрел во тьму,
Опять поспал немного,
А днём всё думал: «Почему
Привет от носорога?»

По дороге в школу

Я всем завидую — коту:
Он бродит там, где хочет,
И презирает темноту,
И с воем когти точит.

И псу завидую: для пса
За минимум стараний —
То кровяная колбаса,
То позвонок бараний.

Взять черепаху: спит да спит,
А я встаю с обидою.
Ещё и спросят: «Что за вид?»
А это я завидую.

Цветку завидую. А что?
Цвети себе да пахни.
А тут, чуть свет, влезай в пальто
И на уроках чахни.

Вороне, спящей на столбе,
Завидую отчаянно:
Сама ворона по себе,
Нет у неё хозяина.

Синички прыгают на пнях, —
Нет слаще птичьей доли…
А вот и школа, вся в огнях.
Опаздываю, что ли?

А там, на третьем этаже,
Друзья и запах мела.
И мне завидовать уже
Почти что надоело.

Пусть ветер фукнет в нос и глаз
И все завидки выдует…
А вот и наш весёлый класс —
Ну, кто мне позавидует?!

Если бы

Если б я мальчишкой стала,
Я бы тут же перестала
Злиться, вредничать, скучать,
Обзываться, хныкать, спорить,
Маму с бабушкою ссорить
И мальчишек поучать.

Я бы гири поднимала,
По-английски понимала
И копила капитал.
Не трещала, не пищала
И тебя бы защищала,
Если б ты девчонкой стал.

Жених

До чего девчонки всё же
На мальчишек не похожи:
Ленты, банты, всякий хлам
И секреты по углам.

Любопытными носами
Всюду сами лезут, сами.
А набросишься на них,
Обзываются: «Жених».

Вот когда на ветках ивы
В январе созреют сливы,
Рыба крикнет рыбаку:
«Догоняй меня! Ку-ку!»,

Вот когда в чертополохе
Запоют клопы и блохи,
Уши выпадут у пса,
Станет жидкой колбаса,

Вот когда у канарейки
Поменяют батарейки,
Ощенятся страусы,
Отрастит сестра усы,

Вот тогда, вполне возможно,
Постепенно, осторожно,
Я слегка переменюсь
И, наверное, женюсь.

Сесть да поесть

Серёжка занят был игрой,
Когда за стол уже садились.
Он отбивался, как герой,
И все ужасно рассердились.

 — Ты так жуёшь, — воскликнул дед, —
Что на людей наводишь скуку!
Я вмиг проглатывал обед,
Ел даже щи, леща и щуку.

 — Ломается, как фон-барон, —
Сказала бабушка героя. —
Я метра по три макарон
Съедала в детстве на второе.

 — Когда я девочкой была, —
Сказала мама, — я, бывало,
Всё поедала, всё пила
И рыбьим жиром запивала.

 — Когда я был такой, как ты, —
Сказал отец, расправив плечи, —
Я лопал мел, жуков, цветы
И даже ёлочные свечи.

Герой в ответ прищурил глаз:
 — Бедняги, как мне жалко вас,
Ведь вы же детства не имели,
А только ели, ели, ели.

Барабошка

Жил на свете Барабошка,
Весил двадцать килограмм,
Целый день смотрел в окошко,
Ночью бегал по дворам.

Он жевал одни горбушки
И читал одни обложки,
И ни друга, ни подружки
Не было у Барабошки.

Раздобыв кусочек сала,
Заманил он в гости кошку,
Через день она сбежала,
Поцарапав Барабошку.

Он зовёт к себе бульдога —
Ест бульдог ужасно много,
Черепаху пригласит —
Черепаха спит да спит.

Скучно-грустно Барабошке
Жить на свете одному;
Спрячет голову в ладошки
И ни слова никому.

Дни бегут, мелькают ночи,
И не знает он, бедняжка,
Что живёт напротив очень
Одинокий Чебурашка.

Он или она?

Встретил я в лесу гадюку,
Но от страха не визжал.
Палку взял потолще в руку
И за нею побежал.

Треснуть, хряснуть, грохнуть, чтобы
Не ушла в лесную глушь.
Только вдруг в ней нету злобы?
Может, это мирный уж?

Говорят, они похожи
По размерам и по коже,
И рисунки на спине
Одинаковы вполне.

Но ужи с великой пользой
Пожирают грызуна,
Так что ладно, ужик, ползай,
Уползай.
А вдруг — она?

Ну-ка, снова догоню-ка,
Осмотрю со всех сторон.
Морда злая. Да, гадюка.
Получай!
А если — он?

Нет, — решил я. Нет, не надо.
Отпустить и позабыть.
Лучше жить оставить гада,
Чем товарища убить.

Чтоб не стыло со стыда
Сердце кающееся,
Что не то пришиб тогда
Пресмыкающееся.

В последний раз

Двойки, сбор металлолома —
Всё отныне ерунда.
Я решил уйти из дома.
И уйду. И навсегда.

Потому что невозможно
От зари и до зари
Слышать: — Тихо! Осторожно!
Не реви! Не рви! Не ври!

И к учёбе я не годен,
И в семье со мной беда…
Всё. Отмучался. Свободен.
Ухожу. И навсегда.

Чёрный флаг на белой мачте.
Вместо якоря — утюг.
Маяки, в ночи маячьте,
Освещайте путь на юг…

Потемнеет день в окошке,
Мама, вглядываясь в даль,
Скажет: — Скучно жить без Лёшки.
А сестра добавит: — Жаль.

Скажет мама: — Бил баклуши.
Стёкла бил. Девчонок бил.
Всё равно он самый лучший…
А сестра добавит: — Был.

Нам бы с ним помягче надо.
Поздно. Лёшку не вернёшь…
И заплачут. Вот досада.
Для меня их слёзы — нож.

Спущен флаг на белой мачте,
На корме огонь погас.
Ладно, женщины, не плачьте.
Остаюсь. В последний раз.

ШКОЛЬНЫЕ МЕЛОЧИ

Причины опозданий

Во вторник подвела постель —
Не смог я вовремя проснуться.
Позавчера забыл портфель,
В нём был банан — пришлось вернуться.
В своих ошибках разобрался,
Сегодня в срок прийти хотел,
Но слишком сильно разогнался
И мимо школы пролетел.

Хитрый художник

Мне грязная тряпка влетела в альбом.
Другой от обиды о парту бы лбом,
А я подсинил, увеличил пятно
И пять получил за картину «Темно».

Зачем?

Весь день меня сомнение буравило:
Зачем, чудак, учил я это правило?
Зачем я разобрался в этом правиле?
Пятёрку всё равно не мне поставили.

Плут

В буфете пышки вкусные дают.
Я очередь пересчитал устало
И крикнул в коридоре:
 — Наших бьют!..
И очереди сразу же не стало.

А если?..

Жизнь для меня кромешным стала адом:
Нам задают ужасно много на дом.
А если дома вовсе не бывать,
Куда они мне будут задавать?

Не разлей водой

Борис и Глеб не дружат? Ложь!
Несправедливая нелепица!
Да их водой не разольёшь,
Когда они друг в друга вцепятся.

Как в кино

«Влез по стене, спустился по канату,
Прыг на коня и как швырну гранату!..»
Мы об одном вам только не сказали:
Всё это было в физкультурном зале.

Обидно

Учитель пения сказал довольно сухо:
 — Должно быть, мишка наступил тебе на ухо.
Мне это слышать очень было тяжко:
Ведь наступил на самом деле Сашка.

Почти как в сказке, но наоборот

Всё в сказке легко: богатеет батрак,
Рыбёшка из золота ловится,
О землю ударится Ваня-дурак
И молодцем добрым становится.

А в жизни — глядишь: то без рыбы улов,
То молодцы стали недобрыми.
О землю ударился Вася Козлов, —
Лежит с перебитыми рёбрами.

Каждый раз

Звенит звонок, и каждый раз,
Как будто в страшном сне,
Сначала я влетаю в класс,
Затем влетает мне.