Если видишь: на картине Нарисована река, Или ель и белый иней, Или сад и облака, Или снежная равнина, Или поле и шалаш, То подобная картина Называется: пейзаж.
Если видишь на картине Чашку кофе на столе, Или морс в большом графине, Или розу в хрустале, Или бронзовую вазу, Или грушу, или торт, Или все предметы сразу, — Знай, что это: натюрморт.
Если видишь, что с картины Смотрит кто-нибудь на нас: Или принц в плаще старинном, Или в робе верхолаз, Летчик или балерина, Или Колька, твой сосед, — Обязательно картина Называется: портрет.
Пенье
Мы сказали дяде Коле: «Дядя Коля, спойте, что ли, Спойте, что ли, что-нибудь, Хоть немного, хоть чуть-чуть».
«Что ж вам спеть?» — ответил дядя. Стал он петь, на нас не глядя. То, что дядя спел для нас, Называется «романс».
В нем слова такие были — Жаль, что мы их позабыли: Про вскипающую кровь, Про несчастную любовь.
«Вот, — сказала Таня с чувством, — Настоящее искусство, А не песни для детей!» Мы согласны были с ней.
Не шумите!
Не шумите! А разве шумели Мы? Андрюша стучал еле-еле Молотком по железной трубе. Я тихонько играл на губе, Пальцем книзу её отгибая. Таня хлопала дверью сарая. Саша камнем водил по стеклу. Коля бил по кастрюле в углу Кирпичом, но негромко и редко. — Не шумите! — сказал соседка. А никто и не думал шуметь, Вася пел, ведь нельзя же не петь! А что голос у Васи скрипучий, Так зато мы и сгрудились кучей, Кто стучал, кто гремел, кто скрипел, Чтобы он не смущался и пел!
Позовите Соколова
Позвонили полвторого: — Позовите Соколова. — Вы ошиблись, — говорим, — Не знакомы мы с таким.
Позвонили нам в четыре: — Соколов живёт в квартире? — Нет, и не жил никогда. Вы попали не туда.
Позвонили полшестого: — Позовите Соколова. Отвечаем в третий раз: — Соколова нет у нас.
Мы не знаем Соколова! Нет и не было такого! Я — Андрюша, он — Тарас, Соколова нет у нас.
Есть ещё у нас два Вити. Вы нам больше не звоните. Вдруг мне вспомнилось: Друзья! Соколов — ведь это я!
Корабли
У моста Тучкова средь яркого льда толпятся, как звери, речные суда. Прижавшись друг к другу, всю зиму стоят. Сверкают их трубы и люки блестят.
И я представляю, что я капитан, веду пароход по реке сквозь туман, блестит капитанская рубка моя, дымит капитанская трубка моя.
Всю долгую зиму ходил я смотреть на белые мачты и яркую медь. Васильевский остров! Весёлый маршрут! Стоят пароходы и солнышка ждут.
Как только наступят весенние дни, в оживших каютах зажгутся огни. Войдёт капитан и не знает того, что в рубке просторной я был до него!
Фотография
Фотограф велел улыбаться. Но я не хотел притворяться. «Ведь мне не смешно — ни к чему Смеяться», — сказал я ему.
Держался я строго и прямо. Смеялись фотограф и мама. А я рассмеялся за ней. И вышел я — рот до ушей.
Белая ночь
Белою ночью деревья в саду как на ладони у нас на виду.
Вот я без лампы сижу у окна — в книге любая картинка видна.
Тихо скользят по Неве корабли. Шпиль Петропавловки блещет вдали.
Всю бы я ночь не ложился в кровать. Был бы я взрослым — пошёл бы гулять.
Хищник
Мяли, мяли пластилин — Получился круглый блин. Блин на части разрывали, Снова в пальцах разминали, Скоро стали получаться Лапы, туловище, пасть. Страшно будет повстречаться, Если вздумает напасть Этот тигр, на льва похожий, Этот лев, точнее, рысь, Ягуар! Пантера тоже! Кто бы ни был — берегись!
Большая новость
Ничего себе, дела! Говорят, Земля кругла.
Мне сказал об этом Коля Из квартиры двадцать шесть. Я подумал: врёт он, что ли? Но узнал, что так и есть.
Если вы об этом знали, Что ж мне раньше не сказали?
Я пять лет на свете прожил И ещё четыре дня. Что Земля на шар похожа — Это новость для меня!
Мама мне в ответ сказала: — В самом деле, стыд и срам. Почему-то я считала — Ты об этом знаешь сам!
Хорошо иметь чижа
Хорошо иметь чижа, Слушать пенье, не дыша. Не шумите, помолчите: Очень песня хороша!
Хорошо иметь щенка, Отпустить без поводка, Размахнуться, бросить палку — Принесёт издалека.
Хорошо иметь кота. Не наскучит никогда. Он пушистый, полосатый От макушки до хвоста.
Александр Кушнер — замечательный лирический поэт, автор множества книг, умный читатель и тонкий исследователь русской поэзии. Ещё в 70-е годы прошлого века он начал писать книжки для детей, которые выходили одна за другой: «Заветное желание», «Велосипед», «Большая новость» «Как живете?»… В 1984 году была издана самая толстая книга Кушнера со стихами для малышей — «Весёлая прогулка».
Вообще семидесятые-восьмидесятые годы были временем расцвета детской поэзии. Власть понимала, что надо пестовать «своих» писателей, но, как нередко бывает, выпестывалось совсем другое: настоящая поэзия, весёлая, лукавая, подначивающая, разрушающая идеологические рамки и запреты. Литчиновники старались вычеркнуть из читательского сознания, скажем, Олега Григорьева или Генриха Сапгира, но запрет издавать их сочинения вызывал обратный эффект. Стихи переписывали, передавали из рук в руки, а на помощь им приходила авторская песня, мгновенно распространявшая тексты, вытесненные из печати.
Славе детских стихов Александра Кушнера тоже помогла песня — положенные на музыку Григорием Гладковым, они звучали на детских праздниках, записывались на пластинках, транслировались по радио.
Но и сами по себе его тексты были оценены детьми и их родителями. Потому что Кушнер умеет превращаться в своего героя, все его детские книжки наполнены полноценной мальчишечьей жизнью — весёлой, доброй, подчас трудной, всегда интересной.
Читая и перечитывая детские книжки Кушнера, я ни разу не поймал себя на ощущении, что это написано взрослым человеком про ребёнка — наоборот, по мере чтения укрепляется уверенность в том, что ты, читатель, просто и естественно входишь в мир детства. Герой Кушнера тактичен и деликатен, он тянется к взрослой жизни, ищет в окружающем любые проявления добра и справедливости. И, конечно, излишне говорить о том, с каким блеском, с какой неповторимой интонацией написаны эти стихи, — не случайно ко многим «взрослым» наградам поэта в 2007 году прибавилась и «детская»: Александр Кушнер стал лауреатом Первого Фестиваля детской литературы имени Корнея Чуковского.
В стихотворении Кушнера «Большая новость» малыш впервые узнаёт, что земля — круглая. Признаться, я очень завидую такому малышу. Иногда и вправду хочется узнавать то, что давным-давно ясно и понятно. И я очень надеюсь, что всегда будут появляться читатели, которые будут читать эти стихи впервые. Мы-то знаем, как они хороши!
Версия для печати
